Молот империи 1 [СИ] - Никита Киров

Мария и Ян вернулись с пустыми руками, а Валентин вообще куда-то пропал. В ремонтном ангаре без его шуточек стало совсем уж тихо, зато спокойно.

Во второй половине дня приковылял Марк и сразу спрятался за шкафами.

— Только не говорите им, что меня видели, — прошипел он и с трудом уселся в старое кресло. — Я там со скуки сдохну.

Я висел на самодельном подъёмнике из ремней и цепей над боевой платформой, а Ян то поднимал меня, то опускал. Надо поставить хотя бы один рукав, и потом что-то думать с остальными.

— Янек, — позвал Марк. — А расскажи про эти игры. В госпитале только про них и разговоров.

— Всем они так важны, — пожаловался Ян. По лицу у него крупными каплями катился пот, но ремни он держал крепко, причём только левой рукой.

— Расскажи подробнее — я насадил рукав на торчащую трубу. — И чуть пониже теперь, закреплю.

Мне от этих игр не было ни жарко, ни холодно. Но раз уж я играл роль тайного сына императора, чтобы прикрыть цель, то будет странно, если я не буду участвовать. По правде, меня интересовали только соревнования на риггах, а не всё остальное.

Отыграться за тот случай, когда мы проиграли с братом, ещё очень давно. И проверить шагоход в условиях, близких к боевым. Чтобы была возможность исправить что-то перед Большой Проблемой. Потом будет поздно.

— Если будем участвовать, — начал размышлять Ян. — Нам не хватит людей для всех игр. Но если победим в нескольких дисциплинах, получим кубок. Не говоря уж об остальных призах, их там обещается много.

— Повыше! — скомандовал я.

— Будет троеборье, — продолжал он, приподняв меня. — Завести шагоход в аварийном режиме, отстрелять по мишеням и первым добраться но нужного места. Но это на время, без общего соревнования, толкаться не надо. За каждое действие дают очки.

— Что ещё? — спросил Марк, наблюдая за нами.

— А вот в финале тактическое маневрирование, за него дадут больше баллов. Но там и цели сложнее, и будут другие ригги. Но даже если мы победим в этих двух соревнованиях, нам не хватит всего нескольких баллов. Надо будет потом посчитать.

— Пониже!

— Но ещё есть одно правило: если участвуешь в одной дисциплине, то есть ограничение на участие в следующих. Первый пилот в троеборье не сможет быть первым пилотом в финальной гонке, только вторым или канониром.

— А какие ещё есть соревнования? — я вытер лоб и достал ключ, чуть не выронив его на землю.

— Спортивные, но нам не хватит людей. Только попадём в одно-два. Я поищу список и покажу. Так, Марк, осторожно, кто-то идёт.

Раненый пригнулся за шкафом, но это ложная тревога. Пришёл Валентин, держа в руке мешок с чем-то тяжёлым. С лицом весёлого близнеца что-то не так, слишком уж мрачный.

Да это и не он.

— Ян, Роман? — грустным голосом сказал вошедший и зевнул. — Как успехи? Моего брата не видели?

— Павел? — удивился Ян. — Не видел тебя лет сто. Валентин ушёл недавно. А ты…

Близнец громко фыркнул, выронил мешок и расхохотался, держась за живот.

— Ты тоже купился, — Валентин вытер набежавшую из глаза слезу. — Предки, да я сегодня в ударе! Всего-то сделал вид, будто сожрал лимон и весь день слушал твои шутки про кладбища, Янек. А потом нагло пришёл в класс Келвина, пока мой брат тужился в сортире, и пополнил наши запасы у всех на виду, никто ничего не понял.

Он достал из мешка длинный армированный рукав.

— Подойдёт, — Марк осмотрел его. — Отлично, лучше старого.

— Давайте помогу, — Валентин повесил рукав на плечо и начал забираться на риггу. — О чём вы, кстати, говорили?

— На какое ещё соревнование записаться, — ответил Ян.

— Ого, ты никак решился! Рома, Марк, нам надо записываться на рукопашные бои, — Валентин добрался до верха и подал мне рукав. — Янек же у нас борцун, все Варга борцы. Вот и надо ему туда записаться.

— У меня пальцы порезаны.

— Да заживут!

В плечах уже кололо от усталости, но мы поставили и новый рукав. Потом надо будет прикрыть сверху листом брони, чтобы не пробило осколком или пулей.

— Ян, спускай меня!

Едва я оказался на твёрдой земле, как в ангар вбежал Артур, наш преподаватель. Вид у него такой, будто его преследовали. Мокрые волосы на голове стояли дыбом, усы топорщились, а сам учитель тяжело дышал.

— Успел, — сказал он и бросил на пол серый мешок с чем-то тяжёлым внутри.

— Артур, что-то случилось? — спросил Ян.

— Ща, расскажу. Воды бы мне, ребята, пожалуйста.

Артур устало опустился на стул рядом с Марком, а Ян подал учителю фляжку с водой. Артур не отрывался от неё, пока не выдул всё до дна.

— Спасибо Янек. А тебе уже можно уходить из больницы? — спросил он у Марка, который полулежал на старом кресле.

— Вообще-то нет.

— Рискуешь. Короче, дело вот в чём. Слышал, как вы говорили про рукав на пневмомагистраль, — Артур выдохнул и вытер лоб. — Зашёл в одно место, к старому Тибалю, нашему интенданту. Ну и выпили немного. Ну, я-то не пил, сами знаете, не пьющий же. Чуть-чуть только, всего одну бутылочку.

Он широко улыбнулся, а Ян громко засмеялся через пару секунд, в одиночестве.

— Фу-у-ф, лет тридцать так не бегал, — Артур выдохнул, окутав нас запахом перегара. — Выпили мы немножко, а у Старого Тибаля после войны мочевой не держит, он побежал в сортир, а я, — он пнул пустой мешок, из которого Валентин только что достал третий рукав. — Как я, ребята? Всё для своего самого любимого класса. Даже готов пойти на такое. Но если что, то вы меня не видели сегодня после занятий.

* * *

Снова провозились до вечера. После короткого ужина, где кормили варёной курицей, все разошлись делать домашку и отдыхать, но у меня оставалось ещё одно дело.

Громова ждала меня у фонаря рядом с тем залом, про который я говорил.

— Никто не поставит на нас ловушку? — спросила она.

— Главное — свети под ноги. Идём.

Я пошёл первым, включая свой фонарик. Тренировочный зал обычно был заперт, но я взял ключ в охране ещё с вечера, пока они не видели. Внутри холодно, зал не отапливался, даже никаких батарей не было.

Тут давно не занимались. Скамейки и спортинвентарь были сбросаны в кучу, но меня интересовал дальний зал, где когда-то был бассейн.

Воды здесь давно нет, плитка давно высохла и растрескалась, на дне лежал мусор. Но зато нет ничего деревянного. Что удобно — в этом зале не было окон, но ещё горел свет. Я включил лампочку, которая тускло осветила помещение.

— Ну вот, мы пришли, — сказала Громова, озираясь по сторонам. — Если честно, мне даже было интересно, зачем. Просто поговорить? Но здесь такое эхо, что…

— Поговорить можем и потом, — я расстегнул рукава куртки. — Сейчас важно другое. Случиться может разное. И к этому лучше подготовиться заранее. Они пытались сделать из нас оружие. А теперь молят, чтобы мы их спасли. Но мы умеем призывать не только клинки и цепи. Можем делать и много чего ещё.

— А что именно? — спросила она.

Я не знал, что умеет она. Силы каждого из Небожителей отличались. Каждый умел призывать какое-то оружие, но было что-то и другое.

— Вот это ты мне сейчас и покажешь, — сказал я и сжал кулак.

Его начало нагревать, будто я сунул его в костёр. Вниз посыпались красные искры, которые тухли на плитке. Но долго я держать не собирался. Вытянул руку и растопырил пальцы. Огонь будто пролился вниз и потух, но пальцы ещё зудели.

Лампочка под потолком несколько раз моргнула.

— Я так не умею, — Катерина отступила на шаг.

— Если призываешь меч, должна уметь. Представь, — я очень внимательно посмотрел ей в глаза. — Представь, что я — это твой дед. И прямо сейчас стою перед тобой. И чтобы тебе вырваться, тебе нужно…

Теперь я посмотрел на кончики её пальцев. Результат был выше моего ожидания.

— А теперь, — сказал я. — Атакуй!

Глава 22

— Атаковать тебя? — удивилась Катерина Громова и шагнула назад, уткнувшись спиной в стену.

— Да! Побыстрее, девочка, мне ещё вечером читать учебник.

Изучать сражение, где я указан, как командующий имперской армией, но которое никак не мог вспомнить. То ли подвела память, то ли составитель учебника что-то перепутал и приписал мне чужую заслугу.

Громова подняла обе руки. Её глаза очень хорошо видно в тусклом свете. Они будто подсвечивались синим, как иногда сверкали свечи духов.

А с кончиков пальцев вниз падали